Недавние слухи о скорой отставке врио президента Дагестана Рамазана Абдулатипова в который раз наводят на печальные мысли об отсутствии в республики внятной информационной политики, причём ситуация усугубляется на глазах. Если портал dag-news.com, где впервые появилось сообщение о возможной смене власти в республике, действительно контролируется ближайшим окружением Абдулатипова, то положение дел в его команде напоминает ситуацию, когда правая рука не знает, что делает левая.
Есть, впрочем, и вполне иезуитская интерпретация акции условно близких к врио слухмейкеров: якобы тем самым выявляются сторонники и противники главы республики. Но если это так, то качество исполнения вышло на редкость не удачным. Прогноз скорой отставки на основании того, что якобы «все попытки Абдулатипова встретиться с Путиным — безуспешны», как минимум писан вилами по воде. Тут можно вспомнить, как американские советологи в период «железного занавеса» анализировали тайные течения в Политбюро на основании того, в каком порядке «вожди» стояли на трибуне мавзолея. Впрочем, традиция ловить «сигналы» из высших сфер власти сильна и среди отечественных аналитиков.
Тем не менее в дагестанских реалиях надуманный сюжет попал на благоприятную почву. Многие ещё не забыли, что в истории с январской отставкой Магомедсалама Магомедова встреча с Путиным тоже была ключевым эпизодом, хотя там скорее речь шла об условиях сдачи полномочий. Но эффект дежавю сработал — на дагестанских форумах сразу же выросли очередные «хвосты» обсуждений грядущей отставки Абдулатипова, затем к ним добавились и небезызвестные аналитики и блогеры, охотно комментирующие кавказские новости, — в результате «новость» со скоростью вируса разошлась по сети. Так что на фоне обычного летнего отсутствия новостей мастера политического креатива вполне преуспели — устроить возмущение информационного поля им вполне удалось.
Другое дело, что заниматься в этом поле надо совсем другими вещами. Но, как часто случается в России, отсутствие содержательной деятельности обильно компенсируется реформаторским порывом. За последний год структуры правительства Дагестана, ответственные за информационную политику, реформировали уже дважды. Сначала, ещё при Магомедсаламе Магомедове, в сентябре прошлого года Комитет по печати и массовым коммуникациям и Управление Правительства РД по информационным технологиям слили в Министерство по информационной политике и массовым коммуникациям. Проходит всего несколько месяцев, власть в республике меняется — и вот уже перед нами как бы новое профильное министерство — печати и информации, с как бы новым руководителем, ранее возглавлявшим соответствующий комитет.
Конечно, формально можно говорить о том, что информационная политика пошла на повышение, — министерства в бюрократической иерархии стоят выше комитетов и управлений. Но это слабое утешение при отсутствии сколько-нибудь прописанной информационной стратегии и понимания системы мер по её реализации. Вот красноречивая цитата из интервью предыдущего министра информации Наримана Гаджиева: «Надо создать работающую структуру по проведению государственной политики. Необходимым этапом в этом процессе должно стать осознание того, что же есть на самом деле “государственная политика”. Проблема в том, что у Российской Федерации нет формализованной национальной идеи, отсюда и масса попыток предложить свою, зачастую ограниченную или просто враждебную идеологию. Какую идею можем предложить мы? Если кратко, то это — здравый смысл». Комментарии тут излишни — здесь, кажется, как раз тот случай, когда за апелляцией к здравому смыслу скрывается слабое понимание предмета. Но и от нового руководителя республиканского «министерства правды», Умаросмана Гаджиева, пока слышны в основном общие слова о том, что власть должна быть открытой. А налаживанием контактов с блогерами задачи информационной политики республики далеко не исчерпываются.
Нет информационной политики и в пресловутых «10 приоритетных проектах президента Дагестана», сформулированных при участии видного столичного специалиста по развитию регионов Булата Столярова. Нечто близкое к информационной политике может подразумевать проект «Бренд Нового Дагестана», но здесь пока сформулирована лишь одна конкретная задача — создать торговый дом «Новый Дагестан» и наладить поставки дагестанских продуктов в регионы России под единым брендом. Для улучшения образа республики идея, безусловно, правильная, но без системной работы по другим направлениям малоэффективная. А задача-максимум этого проекта — «сформировать позитивный узнаваемый имидж республики» — без формирования информационной политики как системы деятельности тоже рискует остаться на бумаге.